Неточные совпадения
Он у постели больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали страдания других людей и которого он прежде стыдился, как вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее
смерти, и, главное, самая радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал не только утоление своих страданий, но и
душевное спокойствие, которого он никогда прежде не испытывал.
Но когда подвели его к последним смертным мукам, — казалось, как будто стала подаваться его сила. И повел он очами вокруг себя: боже, всё неведомые, всё чужие лица! Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его
смерти! Он не хотел бы слышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги, исторгающей волосы и биющей себя в белые груди; хотел бы он теперь увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в
душевной немощи...
Причины
смерти почти всякий раз регистрируются священниками по запискам врачей и фельдшеров, много тут фантазии, [Между прочим, я встречал тут такие диагнозы, как неумеренное питье от груди, неразвитость к жизни,
душевная болезнь сердца, воспаление тела, внутреннее истощение, курьезный пневмоний, Шпер и проч.] но в общем этот материал по существу тот же, что и в «Правдивых книгах», не лучше и не хуже.
Дворецкой мой, конюший и даже конюх и кучер, повар, крайчий, птицелов с подчиненными ему охотниками, горничные мои прислужники, тот, кто меня бреет, тот, кто чешет власы главы моея, тот, кто пыль и грязь отирает с обуви моей, о многих других не упоминая, равняются или председают служащим отечеству силами своими
душевными и телесными, не щадя ради отечества ни здравия своего, ни крови, возлюбляя даже
смерть ради славы государства.
Вернулась Ванда. Она медленно, осторожно уселась на край Жениной постели, там, где падала тень от лампового колпака. Из той глубокой, хотя и уродливой
душевной деликатности, которая свойственна людям, приговоренным к
смерти, каторжникам и проституткам, никто не осмелился ее спросить, как она провела эти полтора часа. Вдруг она бросила на стол двадцать пять рублей и сказала...
Как помещица, Вы всегда можете отпустить ко мне Аксюшу в Петербург, дав ей паспорт; а раз она здесь, супругу ее не удастся нас разлучить, или я его убью; но ежели и Вы, Катрин, не сжалитесь надо мною и не внемлете моей мольбе, то против Вас я не решусь ничего предпринять: достаточно и того, что я совершил в отношении Вас; но клянусь Вам всем святым для меня, что я от тоски и отчаяния себя убью, и тогда
смерть моя безраздельно ляжет на Ваше некогда любившее меня сердце; а мне хорошо известно, как тяжело носить в душе подобные воспоминания: у меня до сих пор волос дыбом поднимается на голове, когда я подумаю о
смерти Людмилы; а потому, для Вашего собственного
душевного спокойствия, Катрин, остерегитесь подводить меня к давно уже ожидаемой мною пропасти, и еще раз повторяю Вам, что я застрелюсь, если Вы не возвратите мне Аксюты».
— Она, голубка, и во сне озабочена, печется одним, как бы согреть и напоить меня, старого, теплым, а не знает того, что согреть меня может иной уголь, горящий во мне самом, и лишь живая струя властна напоить
душевную жажду мою, которой нет утоления при одной мысли, что я старый… седой… полумертвец… умру лежачим камнем и… потеряю утешение сказать себе пред
смертью, что… силился по крайней мере присягу выполнить и… и возбудить упавший дух собратий!
И я был рад также, что Биче не поступилась ничем в ясном саду своего
душевного мира, дав моему воспоминанию искреннее восхищение, какое можно сравнить с восхищением мужеством врага, сказавшего опасную правду перед лицом
смерти.
Ослабевши от сильного
душевного потрясения, боярин Кручина опустился на свое ложе; предвестница близкой
смерти, лихорадочная дрожь пробежала по всем его членам…
Лишь
смерть его, лишь только
смерть одна
Покой
душевный возвратить мне может!
И начал я рассказывать ей о своём
душевном деле — про обиду мою на бога, за то, что допустил он меня до греха и несправедливо наказал потом
смертью Ольги. То бледнеет она и хмурится, то вдруг загорятся щёки её румянцем и глаза огнём, возбуждает это меня.
Возвращение в Воронеж. Домашние занятия.
Душевные тревоги Кольцова. Новая поездка в Москву и новая грусть и жалобы поэта по возвращении в Воронеж. Последняя поездка в Москву и Петербург. Тоска и болезнь Кольцова в Воронеже. Семейные отношения. Предположения о переселении в Петербург.
Смерть.
Она была ласкова, разговорчива, весела, проста в обращении, поэтично верила в бога, поэтично рассуждала о
смерти, и в ее
душевном складе было такое богатство оттенков, что даже своим недостаткам она могла придавать какие-то особенные, милые свойства.
— Господу изволившу, обыде мя болезнь смертная… Но не хотяй
смерти грешнику, да обратится душа к покаянию, он, сый человеколюбец, воздвиг мя от одра болезненного. Исповедуя неизреченное его милосердие, славлю смотрение Создателя, пою и величаю Творца жизнодавца, дондеже есмь. Вас же молю, отцы, братие и сестры о Христе Исусе, помяните мя, убогую старицу, во святых молитвах своих, да простит ми согрешения моя вольная и невольная и да устроит сам Спас
душевное мое спасение…
Обыкновенные учения о бессмертии души, защищаемые спиритуалистической метафизикой, совсем не понимают трагедии
смерти, не видят самой проблемы
смерти Бессмертие может быть лишь целостным, лишь бессмертием целостной личности, в которой дух овладевает
душевным и телесным составом человека.
Душевное, а не духовное отношение к
смерти всегда печально и меланхолично, в нем всегда есть печаль воспоминания, не имеющего силы воскрешать.
Первой ученицей! Я об этом не думала, но слова Maman невольно наполнили мое сердце самыми честолюбивыми замыслами… В первый раз после
смерти Нины я ощущала какое-то сладкое
душевное удовлетворение. Быстро подсчитала я мои баллы и не без восторга убедилась, что они превосходят отметки Додо — самой опасной соперницы.
Если бы жизнь человека целиком была взята в дух и претворена в духовную жизнь, если бы духовное начало окончательно овладело природной стихией,
душевной и телесной, то
смерти как натурального факта совсем не наступило бы, то совершился бы переход в вечность без того события, которое мы извне воспринимаем как
смерть.
Тарочка и Митюша были особенно счастливы сегодня, что их друг Тася встала наконец с постели, где пролежала три недели в тифозной горячке. Последствия ночного бегства и
душевного волнения отразились на подточенном организме Таси. Она была на волосок от
смерти. Но тщательный уход, a главное сильная, крепкая натура девочки смогла вынести тяжелую болезнь, и Тася воскресла.
Политическое чувство настолько еще дремало, что и такой оборот судьбы, как
смерть Николая, не вызвал на первых порах никакого особенного
душевного подъема.
Кто бы подумал тогда, глядя на этого бойкого и крепкого гимназиста, что он кончит
душевной болезнью после
смерти отца, и в такой длительной форме полного распадения личности?
Подтвердил он мне также, что по
смерти брата на него напало такое
душевное изнеможение, что он положительно сомневался в возможности когда-нибудь приступить к работе.
То чувство, которое выражается в людях страхом
смерти, есть только сознание внутреннего противоречия жизни; точно так же, как страх привидений есть только сознание болезненного
душевного состояния.
— Люди московские! Ныне вы узрите казни и мучения, но памятуйте, что я караю злодеев, хотевших извести меня и погубивших покойную царицу и детей моих! С плачем
душевным и рыданием внутренним предаю их
смерти, яко аз есмь судия, Господом поставленный, судия нелицеприятный! Подобно Аврааму, поднявшему нож на сына, я самых ближних моих приношу на жертву! Да падет же кровь их на их же главу!
Ругайся надо мною; мечись, как василиск, на грудь, согревшую тебя от
смерти телесной и
душевной: я открою тебе эту грудь.
При первом известии о войне, Николай Герасимович весь отдался мысли снова поступить на военную службу. На поле битвы, пред лицом
смерти, казалось ему, может он только найти
душевный покой, забыть холодящий его мозг весь ужас его поруганной любви, стереть из своей памяти до сих пор до боли пленительный образ развенчанного кумира, или же умереть, честною, славною боевою
смертью.
Согласно распоряжениям князя Сергея Сергеевича, нарочные, снабженные собственноручно написанными им письмами, запечатанными большой черной княжеской печатью, были разосланы по соседям. Письма были все одного и того же содержания. В них молодой князь с
душевным прискорбием уведомлял соседей о
смерти его матери и просил почтить присутствием заупокойную литургию в церкви села Лугового, после которой должно было последовать погребение тела покойной в фамильном склепе князей Луговых.
Ниже мы встретим случай, при котором будет место изложить это происшествие, составлявшее высший, кульминационный пункт
душевных страданий и нравственного возбуждения Вишневского, — вслед за чем опять пошли своим чередом любовные смены, не захватывавшие выше того, что нами уже описано, но зато не оставлявшие Степана Ивановича до самой его
смерти.
Душевная рана матери не могла залечиться.
Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о
смерти Пети, заставшего ее свежею и бодрою пятидесятилетнею женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвою и не принимающею участия в жизни — старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
«Да, это была
смерть. Я умер — я проснулся. Да,
смерть — пробуждение», вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его
душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Я так же, как разбойник на кресте, поверил учению Христа и спасся. И это не далекое сравнение, а самое близкое выражение того
душевного состояния отчаяния и ужаса перед жизнью и
смертью, в котором я находился прежде, и того состояния спокойствия и счастия, в котором я нахожусь теперь.
Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости
смерти и о той своей
душевной мерзости, которой она не знала до сих пор, и которая выказалась во время болезни ее отца.